– Начну с истории этой конференции, состоявшейся в апреле 1989 года в Московском Киноцентре. За 6 месяцев до этого – в октябре 1988 года – я получил неожиданное приглашение из Академии Наук СССР приехать в Москву на переговоры по изданию на английском языке в Америке популярного в то время советского физико-математического журнала “Квант”. Главным редактором журнала был Вице-Президент Академии Юрий Андреевич Осипьян, который одновременно был и членом Президентского Совета при Горбачеве.
Я говорю неожиданно, так как в СССР меня не жаловали за критические высказывания в адрес властей и распространение запрещенной цензурой литературы, в частности, издаваемого в Париже журнала “Континент”, где публиковались произведения советских писателей, поэтов, философов, ученых и общественных деятелей, которым отказывали в публикации. Там же печатались в переводе на русский произведения авторов из Восточной Европы, которые подвергались цензуре в своих странах.
Поэтому повторяю, такое приглашение меня весьма удивило, но желание увидеть любимый город и старых друзей было настолько сильным, что мы с женой отбросили всякие сомнения и поехали.
Переговоры по Кванту были успешными, не говоря уже о волнующих встречах с друзьями, но перед возвращением в Америку меня пригласил на встречу Иван Тимофеевич Фролов, в то время главный редактор газеты “Правда”, который предложил провести советско-американскую конференцию в Москве для обмена мнениями о перспективах развития отношений двух стран. Он сказал, что выполняет поручение члена Политбюро Александра Николаевича Яковлева, по общему мнению, второго по рангу человека в стране. В тот же день у меня состоялась встреча с самим Яковлевым. Он объяснил цель конференции и почему вдруг выбрал именно меня в качестве организатора столь деликатной миссии.
Что касается цели, то, по словам Яковлева, из Вашингтона пока не слышны ясные ответы на призывы Москвы к установлению самых широких и дружественных связей между СССР и США, о которых говорили Рейган и Горбачев.
Поскольку Рейган заканчивает свой срок в Белом Доме, непонятно будет ли его преемник придерживаться такого же курса, и поэтому желательно подключить американскую общественность к его поддержке. По мнению Яковлева моя кандидатура для осуществления такого проекта связана с тем, что у меня есть хорошие контакты, как с политическими элитами в Вашингтоне, так и с видными представителями эмиграции, сгруппировавшихся вокруг журнала Континент.
Организация такой конференции была непростым делом, но всё же она состоялась в апреле 1989 года. В американской делегации были два действующих сенатора, два посла в Щвейцарии и Ватикане, журналисты, ученые и общественные деятели. От эмиграции выступил знаменитый скульптор из Нью-Йорка Эрнст Неизвестный. Советскую команду сформировали Яковлев и Фролов на базе Академии Наук СССР. Выступления с обеих сторон были яркие, откровенные, настроенные на самое широкое сотрудничество. Конференция завершилась встречей американской делегации с Яковлевым в отеле Президент, а ее главным результатом было решение поработать над совместным проектом сотрудничества для представления руководству и общественности двух стран.
Также обсуждалась идея основания Американского Университета в Москве. Этот проект Горбачев потом поручил курировать мэру Москвы Гавриилу Попову.
Вспоминаю, что настроение у многих было близко к эйфории, но, как выяснилось, все это было преждевременно. То, что мы наблюдаем сейчас, напоминает самые худшие времена холодной войны, а некоторые считают, что ситуация еще хуже и даже близка к Третьей Мировой войне, не исключая применение ядерного оружия.
– Каковы по Вашему мнению причины такой ситуации?
– Я могу ответить на этот вопрос, исходя из личного опыта человека, посвятившего себя работе над процессом перехода от конфронтации к союзническим отношениям России и США. До этого я занимался научной работой в области лазерного термояда и преподавал в университете, но после возвращения в Вашингтон резко изменил направление своей деятельности, создав две компании: “Russia House” <RussiaHouse.org> и “American University in Moscow” <US-Russia.org>.
Первая компания оказывала консультационные услуги для тех, кто хотел бы заниматься налаживанием тесного сотрудничества России и США по любым направлениям. Университет должен был готовить кадры для осуществления такого сотрудничества. Обе кампании также участвовали в организации большого количества американо-российских конференций, семинаров, культурных мероприятий в США и России. Одним из наиболее важных событий до последнего времени были ежегодные форумы в Конгрессе США.
В этих встречах участвовали сотни бизнесменов, ученых, профессоров крупнейших университетов, а также политиков, включая членов Конгресса США, депутатов Думы и Федерального Собрания.
Интерес к интеграции был большой, но, как мы видим, недостаточный для преодоления сопротивления противников сближения наших стран.
– Кто же, по вашему мнению, эти противники?
– Значительная часть - это миллионы выходцев из стран Восточной Европы, Прибалтики и Украины. У большинства из них анти-российские настроения, и они оказывают давление на политиков, настраивая их против России. Однако главную роль играют те, кого мой хороший друг, кстати, бывший аналитик ЦРУ Рэймонд МакГоверн, отвечавший за ежедневный утренний брифинг президента Рейгана, обозначил как ВПКРИАМЦК. Постараюсь расшифровать эту аббревиатуру, но для этого нужно вспомнить высказывание 34-го президента США Дуайта Эйзенхауэра, возглавлявшего страну в 1953-1961 годы. Именно Эйзенхауэр стал автором термина «Военно-Промышленный Комплекс» (ВПК) — Military-Industrial Complex (MIC), который он озвучил в прощальной речи на посту президента 17 января 1961 года. В этой речи Эйзенхауэр, в частности, сказал:
«Соединение огромного военного истеблишмента и мощной военной индустрии является новым в американском опыте. Мы должны остерегаться неоправданного влияния ВПК на власть и не должны допустить, чтобы это влияние превратилось в угрозу нашим свободам и демократическому процессу».
Эйзенхауэра тогда поддержал известный дипломат и бывший посол США в Москве Джордж Кеннан, который буквально предвидел будущее, сказав, что «если СССР вдруг в один день исчезнет, то американский ВПК для своего выживания должен будет придумать нового врага».
Кстати, позже в 1998 году при президенте Билле Клинтоне Кеннан назвал процесс расширения НАТО на Восток трагической ошибкой, а сенатор-демократ Дэниэл Патрик Мойнихэн пошел еще дальше, назвав это дорогой к ядерной войне.
В настоящее время ВПК значительно укрепил свои позиции и Рэймонд МакГоверн переименовал эту структуру в ВПКРИАМЦК (по английски MICIMATTC), что означает Военно-Промышленный-Конгресс-Разведывательный-Информационный-Академический-Мозговой Центр-Комплекс.
Это гигантское образование поддерживает себя через лоббистов в Конгрессе и правительстве, а также финансовых вливаний в избирательные кампании членов Конгресса, которые затем дружно голосуют за увеличение военных расходов. Производители оружия, в свою очередь, финансируют различные СМИ, а также академические структуры и мозговые центры, доказывающие необходимость таких расходов. Таким образом, круг замыкается, и нынешний военный бюджет Пентагона в 738 миллиардов долларов превышает суммарный бюджет следующих по величине расходов 10 стран (Россия с 61.3 миллиардами на 6-м месте). При этом государственный долг США достиг астрономической величины в 26 триллионов долларов.
Как и говорил Кеннан, в этой схеме враг, а лучше враги, становятся абсолютно необходимыми и, к сожалению, на эту роль Вашингтонским внешнеполитическим истэблишментом назначены Россия и Китай.
– В 1990 году Вы основали один из первых частных вузов в России. Как бы Вы оценили 30-летний итог работы Американского университета в Москве и его современное место в системе высшего образования России?
– Здесь, к сожалению, тоже не все сложилось так, как задумывалось. Как я уже сказал, Горбачев поручил развивать этот проект Гавриилу Попову, а президент Джордж Буш своему Вице-Президенту Дэну Куэйлу. Я организовал встречу Попова, а затем и Осипьяна с Куэйлом в Белом Доме, и была достигнута договоренность, что Москва выделяет здание для университета, а Вашингтон финансирование. Попов, будучи мэром, быстро выполнил и даже перевыполнил обещания. Шел 1990 год, коммунисты сдавали свои позиции, и их собственность переходила в другие руки.
Университету передали бывшую партшколу на Ленинградском проспекте и поселок Кунцево 6 с дачами руководства КПСС, где также находилась дача самого Леонида Ильича Брежнева. Там предполагалось построить настоящий американский университетский кампус.
В Вашингтоне дела шли гораздо медленнее. На 1991 год бюджет в Конгрессе был уже сверстан, нужно было ждать 1992-й, но, чтобы не терять время, мне удалось собрать небольшие средства у американских друзей, и начать учебный процесс с работы первой в СССР частной бизнес школы. Помещение предоставил Социологический факультет МГУ, за что я благодарен тогдашнему проректору университета и декану факультета Владимиру Ивановичу Добренькову и, разумеется, ректору МГУ Анатолию Алексеевичу Логунову и Юрию Андреевичу Осипьяну.
Первыми профессорами университета были экономист Эдвин Долан и его жена Китти, которая преподавала английский. Об университете писали в советской и американской прессе, включая Известия, Нью-Йорк Таймс и Вашингтон Пост, но дальше начались сложности. Конгресс США так и не выделил обещанные Бушем средства. В 1992 году Буш проиграл выборы Клинтону и, как мне потом рассказывали источники в Белом Доме, тот решил, что поскольку СССР распался, то такого рода проекты уже не так важны.
В результате Попов обиделся и переименовал университет из Американского в Московский Международный, Долан сделал нашу бизнес школу частью созданного им Американского Института Бизнеса и Экономики (AIBEc), а я сохранил родительскую компанию American University in Moscow, но она работает только в режиме онлайн. Американские профессора читают лекции по международной политике и отношениям России и США студентам МИФИ и на факультете ФГП МГУ.
Таким образом, к сожалению, задуманный нами грандиозный проект распался на 3 более скромных, но, тем не менее, все три работают.
Судьба университета в какой-то мере напоминает то, что произошло с нашими, как оказалось, наивными мечтами о стратегическом альянсе России и США, но мы не сдаемся и, как видно на нашем сайте там по-прежнему виден призыв к двум странам “From Confrontation to Alliance”. Хотел бы добавить, что сейчас, когда обучение в режиме онлайн становится все более популярным, мы стараемся расширить географию и подключить другие российские и американские университеты к этому процессу. Здесь следует отметить, что если в Америке это решается самими профессорами, то в России без МинОбр Науки не обойтись, поэтому собираюсь их тормошить.
– Вы выступаете за выработку позитивной программы действий в гуманитарной сфере, в частности, за сотрудничество в области образования, науки, культуры, экологии и т.п. Несомненно, это важная составляющая в деле налаживания диалога между нашими странами, но какие шаги и действия должны быть предприняты еще, чтобы такое сотрудничество базировалось на прочном фундаменте?
– Учитывая, что диалог на правительственном уровне пока не налаживается, я считаю необходимым вовлечение общественности, по примеру Пагуошского движения во времена первой Холодной войны прошлого столетия. Американцы первыми бросили такой клич, но почему-то Россия пока не проявляет интерес.
Недавнее открытое письмо 103 известных экспертов в издании Politico, призывающих к пересмотру американо-российских отношений, оказалось весьма своевременным. Особенно в контексте стремительно разворачивающейся геополитической гонки, сформированной действиями уже новой холодной войны.
Известные авторы, среди которых есть бывшие сотрудники высшего звена предыдущих администраций Белого Дома, признали, что эти отношения зашли в тупик и что риск военной конфронтации весьма реален. Они заявили, что угрозы мировой безопасности, включая экзистенциальные угрозы ядерной войны и изменения климата, требуют тесного сотрудничества между США и Россией, но остаются без внимания.
Это сотрудничество могло бы пойти гораздо дальше, включив работу в новых инфраструктурных проектах Шелкового пути через Азию, Африку, Европу и Ближний Восток, где арабский и африканский мир давно призывают к реконструкции и долгосрочному планированию развития их региона. Освоение космоса и добыча ресурсов Луны и Марса также обеспечивают плодотворное поле для творческих открытий.
Этот тезис блестяще подтвержден проектом NASA «Артемида», агенство постоянно призывает к международному партнерству. Арктика — важная территория, которую и русские, и китайцы намерены осваивать с помощью стратегии Восточного развития и Полярного Шелкового пути.
С моей точки зрения, Российская академия наук могла бы стать координационным центром налаживания такого диалога, так как именно в ее многочисленных институтах работает большое количество квалифицированных экспертов в различных областях, способных вести диалог на высоком профессиональном уровне. Тем более, что упомянутое мной Пагуошское движение также находится в введении Института ИМЭМО РАН.
Как бы иронично это ни звучало, именно пандемия COVID-19 вызвала интерес к дискуссиям в режиме онлайн, которые не требуют поездок, виз и, что не менее важно, денег. Единственное, что нужно — это понимание важности такого диалога и интерес к этому делу.
Приложение:
